Бывает довольно сложно предугадать, насколько далеко зайдут последствия сделанного тобою — будь оно сделано с умыслом или же, что случается гораздо чаще, по недомыслию. Динамит вон тоже с благой целью изобретался (во всяком случае, так было заявлено) — и что в итоге? Наши соотечественники в этом плане чуть более предсказуемы, поскольку в большинстве случаев имеют на выходе или автомат Калашникова, или самогонный аппарат, но тоже способны время от времени поразить воображение. Это я к чему? Да к тому, что даже не знаю, что сделают с человеком, который когда-нибудь изобретёт эффективный способ лечения ипохондрии. То ли его зацелуют, искупают в овациях и отольют в граните родственники болящих и их лечащие врачи, то ли слёзно поблагодарят, а потом тихонько прикопают сами ипохондрики. Как же так — ничего не болит, не свербит, не ломит и не щемит! И как теперь со всем этим жить?
Коллега тут однажды рассказывала об одной из своих давнишних пациенток. Был ли на её памяти такой день, чтобы Зоя Ивановна не умирала от чего-то мучительно неизлечимого? Да ни одного! Хотя нет, постойте. Было, было целых два раза, когда она выписывалась из отделения неврозов, цветущая от внимания тамошних мужичков-пенсионеров, растроганная слезами счастья на глазах медперсонала, мелко крестящегося за её удаляющейся от дверей отделения спиной.
Длилось, правда, считанные минуты — ровно до тех пор, пока на горизонте не появлялся комитет по встрече. Дочери, зятю и прочим родственникам тут же предъявлялась сгорбленная спина, маска вселенской скорби на лице и шаркающая походка. А вот нечего расслабляться! Член семьи, получивший по недосмотру слишком много свободного времени в своё распоряжение, обязательно употребит его на что-либо непотребное. А то и вовсе слушаться перестанет. А кто будет перестилать кровать, поправлять подушки и готовить что-нибудь строго диетическое?
Из каждого своего визита в диспансер Зоя Ивановна устраивала такое шоу, что сценаристам мексиканских сериалов оставалось только грызть сомбреро и в отчаянье удаляться в свои гверильясы — очередной мастер-класс по выжиманию слезы безвозвратно пролюблен. Родственники на подхвате за локти и подтанцовке перед регистратурой, соседи по лавочке напротив кабинета, раздавленные осознанием убогости своих симптомов перед этим многотонным букетом, срезанным не иначе как на клумбах девятого круга ада, тихое и как бы из последних сил «ваши лекарства снова не помогли» лечащему врачу — и Станиславский, рыдая, верит. Отливки воском(от 3т р). Диагностика платная(5 т р). Чистка негативных родовых программ(от 12 т р).
Увидев в очередной раз карточку Зои Ивановны, которую принесла регистратор, доктор тяжело вздохнула, но на этот раз, к несказанному облегчению, пришёл только её зять.
-- Я, если честно, к вам даже не за советом и не за лекарствами, - анонсировал он с порога. - Наверное, просто пожаловаться.
Далее воспоследовал не очень долгий, но крайне эмоциональный мужской рассказ о том, как же оно всё, как тёща их всех и где он всё это видал. А также, вкратце, перечень докторов других специальностей, которых эта дама регулярно посещает.
-- Это же не человек, это какой-то киборг! - восклицал он. - Ведьмаку такое количество химии и не снилось! Она сходит к одному, выпишет таблетки, потом возьмёт лекарства у вас, потом ещё в одном месте по блату сделает укол — в двойной дозе, заметьте — потом соседку заставит сделать ей капельницу — и вечером жалуется, мол, что-то ей слегка припекает! Да я бы ласты склеил от такой таблицы Менделеева в своём организме, а ей, видите ли, слегка припекает! А вчера она, после всех этих уколов и капельниц, закусив вашими таблетками, что-то загрустила и за полчаса усосала бутылку армянского коньяка, который мне друзья привезли. За полчаса! Просто наливала в чашку и пила, как водичку! А потом скушала четыре таблетки феназепама и пошкандыбала на лавочку перед подъездом, жаловаться старушкам, как ей плохо живётся! Да я бы после такого уже апостолу Петру в домофон звонил! Я говорю жене — вот увидишь, она всех нас переживёт, с этими её недомоганиями!
Через месяца два после разговора с участковым психиатром, воодушевившись подсказкой, они уехали. Все. Уехала дочь с зятем, уехал сын со своей семьёй. То ли дальневосточный гектар осваивать, то ли ещё какие просторы — сложно сказать, но сотовая связь туда добивала через раз, обрываясь помехами на самом интересном симптоме. Зоя Ивановна тут же легла в отделение неврозов, уверяя окружающих, что на этот-то раз уж точно всё — знакомый патологоанатом пообещал лично поприсутствовать на вскрытии, чтобы впоследствии прославиться в веках, подвинув в сторону менее расторопных коллег. Ну разве что взяв за компанию психиатра.
А потом и Зоя Ивановна перестала появляться на приёме. Разведка в лице соцпомощи донесла: переругалась с соседками и занялась ремонтом квартиры. По слухам, хочет прикупить себе дачу. И вроде бы, даже нашла себе кого-то — правда, никто не признаётся, где она себе это откопала и при какой температуре хранит. В общем, не до психиатра.
